Может быть, вас заинтересует:
Музей (2)
О Святителе Афанасии
Протоиерей Ярослав Огурек,
духовник Владимирской православной гимназии
Святитель Афанасий (Сахаров), епископ Ковровский как великий святой ХХ в. и его связь с Владимирским краем
План:
1. Введение
2. Святитель Афанасий (Сахаров), епископ Ковровский и его связь с Владимирским краем
a) Изучение жизненного пути святителя Афанасия во Владимирском крае
b) Детские и ученические годы будущего епископа
c) Годы ссылок и гонений
d) Период старчества
3. Заключение
Введение
Епископ Афанасий является значительной фигурой в церковной истории и занимает видное место среди святых Русской Церкви ХХ века.
Хотя и родился он в Тамбовской губернии, немалая часть его жизни связанна с Владимирским краем. Здесь прошли его детские годы, здесь он учился. Тяжкие годы испытаний , а также последние годы его жизни прошли во Владимирском крае, и погребен он был во Владимире. Сейчас мощи его почивают в Богородице-Рождественском монастыре г. Владимира. В 2012 г исполнилось 50 лет со дня его кончины и 125 лет со дня рождения.
Сейчас, заботясь о духовно- нравственном воспитании молодежи, очень важно понять истоки патриотизма. Патриотизм, в подлинном его смысле – это способность отдать все, включая свою жизнь, за Родину и за веру. Примером такого отношения к вере и Отечеству можно считать жизнь святителя Афанасия.
Пройдя трудный путь и имея возможность покинуть Россию, он никогда не помышлял об этом. Его духовно-нравственные идеалы не позволяли ему поступать вопреки совести, стремясь только к личной выгоде. Весь жизненный путь святителя Афанасия, несмотря на его тяжесть, был путем восхождения по духовной лестнице к вершинам духа. В сегодняшнее время проблема духовно-нравственного воспитания стоит особенно остро и является очень актуальной.
Постараемся проследить жизненный путь святителя Афанасия во Владимирском крае, его вклад в духовную жизнь Владимирского края в ХХ веке.
Святитель Афанасий (Сахаров), епископ Ковровский и его связь с Владимирским краем
Наша гимназия не случайно носит имя святителя Афанасия (Сахарова). Этот выдающийся церковный деятель оказал большое влияние на духовно-нравственное состояние общества в ХХ веке. На базе гимназии с 2004 г. проводятся ежегодные Православно-педагогические чтения памяти святителя Афанасия.
В марте 2011 г. наша гимназия выиграла гранд Благотворительного Фонда Серафима Саровского «Православная инициатива» на создание музейной экспозиции «Жизнь как служение» в нашем домовом храме, посвященной святителю Афанасию.
Работа по изучению биографии святителя Афанасия, его святоотеческих трудов, велась активом музея нашей Гимназии на основе фондов Областной Научной библиотеки, Архива Владимирской епархии, где работали с архивно-следственными документами и письмами святителя Афанасия, а также экспозиции дома – музея в г. Петушки,
Наши гимназисты познакомились и с главными литургическими трудами святителя Афанасия: «О поминовении усопших по Уставу православной Церкви», «Служба всем святым в земле Российской просиявшим». «Молитвословия за трапезой».
Познакомившись с этими трудами, хор гимназии разучил и исполнил некоторые из них. А «Стихира Русским Святым», написанная святителем Афанасием, стала гимном нашей Гимназии.
Результатом работы по изучению биографии святителя Афанасия стала подготовленная экспозиция музея памяти святителя Афанасия, открытие которой состоялось в день его памяти – 28 октября 2011 г., а также подготовка двух стендов, посвященных биографии святителя Афанасия: рассказ о детских и юношеских годах Святителя – «Начало пути»; об участии его в работе Поместного Собора 1917-18 гг.; о его исповедническом пути в тюрьмах и лагерях – «Путь исповедника»; и о последних годах его жизни, когда Владыка встал на путь старчества.
В 2012 г., готовясь к празднованию тройного юбилея Владыки Афанасия – 125-летию со дня его рождения, 100-летию принятия монашеского пострига и 50-летию праведной кончины Владыки-исповедника – наша гимназия начала годовой проект в рамках Программы «Город Светлоград». Проект мы назвали «Ратное Поле России».
В рамках этого проекта родился урок-спектакль «На свете смерти нет», построенный на материалах допросов свт. Афанасия, на текстах его писем и на стихах его современников.
Детские и ученические годы будущего епископа
Будущий святитель Афанасий родился 2 июля 1887 года в селе Паревка Кирсановского уезда Тамбовской губернии в благочестивой семье надворного советника Григория Сахарова. Родитель Владыки Афанасия, Григорий Сахаров, суздальский уроженец, был человеком интеллигентным чиновником. Он женился на склоне лет на простой крестьянке Матроне Андреевне из деревни Орехово Тульской губернии. Детские и юношеские годы Сергея прошли во Владимире. Его матушка сумела привить ему с ранних лет любовь к Господу. Отец Сергея умер, когда мальчику исполнилось лишь полтора года.
Уже на склоне лет Владыка Афанасий писал: «...когда христианские родители, исполняя завет Христа, помогают чужим, отнимая нечто у детей, все это отнятое сугубо возвратится детям. Утверждаю это, ибо знаю по собственному опыту. Я не помню своего отца, но все знавшие его, с кем мне приходилось встречаться, всегда отзывались о нем как о человеке очень добром, отзывчивом, готовом всякому помочь и добрым советом, и личной услугой, и материально. Запасных средств у него никогда не было. Когда родился я, мама говорила ему, что теперь надо быть поэкономнее. Но отец отвечал: "Теперь я помогаю людям, а когда у Сережи будет нужда, найдутся люди, которые ему помогут". И это точно сбылось. Мне приходилось бывать в очень тяжелых условиях, и всегда находились добрые люди, которые заботились обо мне, устраивали меня, помогали мне»[1].
Живя в женском обществе, мальчик выучился шить и вышивать бисером и даже любил этим заниматься, а впоследствии в ссылке шил себе облачение и вышивал бисером ризы на иконы. В церковь будущий Владыка ходил охотно. Богослужение, в особенности архиерейское, производило на него большое впечатление. Мальчик в основном знал только дом да храм. Горячая любовь матери к единственному сыну не превратилась, как часто бывает у молодых вдов, в обожание и баловство, хотя она всю себя посвятила своему Сереже и до самой его ссылки никогда с ним не разлучалась, всегда сопровождая его во все годы учения и преподавания.
Дома он любил играть «в церковь», т. е. надевать на себя платки в виде облачения, кадить, благословлять и т. д. На вопрос своей: «Сережа, кем ты хочешь быть? Хочешь быть врачом?» — он ответил: «Нет, мама крестная, я буду архиереем»[2].
Родную мать Сережа очень любил и в годы тяжелых испытаний в невольной разлуке сильно тосковал о ней. Отца не помнил, но, видно, от обоих родителей унаследовал ту прямоту и принципиальность, которые пронес сквозь всю свою многострадальную жизнь, и ту любовь к св. Церкви и Родине, которой горело и болело его сердце, пока не перестало биться.
Желая направить сына на добрый путь, Матрона Андреевна стремилась дать ему духовное образование. Это было нелегкое дело, потому что в духовные училища принимались почти исключительно дети священнослужителей. Во Владимирское духовное училище Сережу устроить не удалось. Но Господь все же помог молодой вдове в добром ее намерении. Она жила на квартире у родственника своего мужа, служащего казенной палаты, Сергея Васильевича Соловьева. Он был старостой Спасской церкви во Владимире, а его брат, о. Иоанн Соловьев, в Иваново-Вознесенске был настоятелем собора и благочинным, заслуженным и влиятельным протоиереем. С его помощью удалось поместить Сережу в Шуйское духовное училище. На годы учения сына в Шую переехала и Матрона Андреевна.
Сережа поступил в училище в 1896 г. в девятилетнем возрасте. По-видимому, на первых порах учение давалось ему не совсем легко: в 3-м классе остался он на второй год. 14-ти лет, в 1902 г., Сережа окончил духовное училище и вместе с матерью вернулся во Владимир, поступив в духовную семинарию. Но Владимирскую Духовную семинарию он, неожиданно для всех, окончил весьма успешно. Впрочем, это не изменило его скромного и смиренного отношения к людям.
Владимирскую епархию возглавлял в то время (с 1905 по 1914 гг.) преосвященный Николай (Налимов). Очень строгий к себе аскет, Владыка Николай был вместе с тем чрезвычайно милостив.
Приехавший во Владимир Сережа Сахаров потянулся душой к этому доброму архипастырю, который имел на юного семинариста большое влияние. Оценив чистоту души Сережи и любовь его к богослужению, Владыка Николай полюбил его и с 1903 г. дозволил ему прислуживать при архиерейском богослужении в каникулярное время, а с 1906 г. и до окончания семинарии и постоянно. В 1907 г. Владыка посвятил Сережу в первую степень клира — чтеца.
Успешно закончив семинарию, Сергей Сахаров поступил в Московскую Духовную Академию.
Окончив академию в 1912 г., 12 октября 1912 г. Сергей Сахаров был пострижен в монашество, получив имя святителя Афанасия Пателария, Патриарха Цареградского, Лубенского чудотворца.
Годы ссылок и гонений
Церковные послушания владыки Афанасия начались с Полтавской Духовной семинарии, где его сразу заметили как талантливого преподавателя. Но в полную силу ученого-богослова Владыка вошел в родной Владимирской семинарии, проявив себя убежденным и вдохновенным благовестником Слова Божия. Его вводят в Епархиальный совет, возлагают ответственность за состояние проповеди на приходах епархии. Он же заведует беседами и чтениями при Успенском кафедральном соборе, освещая многие злободневные вопросы тогдашнего времени.
После революции 1917 г. был собран съезд духовенства и мирян Владимирской епархии, который избирал и представителей на Всероссийский Поместный Собор 1917—1918 гг. В члены Собора от монашествующих был избран и преподаватель Владимирской Семинарии о. Афанасий (Сахаров). Будучи специалистом по литургике, иеромонах Афанасий принимал участие в составлении службы Всем Русским святым, текст которой был утерян. Пребывание на Соборе расширило круг знакомств о. Афанасия. Здесь он столкнулся со многими выдающимися представителями духовенства и мирян.
Ко времени иеромонашества о. Афанасия относится рассказ о том, как происходило вскрытие мощей владимирских чудотворцев и как были они затем выставлены напоказ народу в обнаженном виде. В ожидании начала демонстрации вскрытых мощей народу владимирское духовенство установило в соборе дежурство по два человека. В храме были расставлены длинные столы, покрытые церковными покровами (какими покрывают гроб с покойником), а на них аккуратно положены святые мощи (Владыка только сетовал, что покровы были положены не самые парадные — настоятель пожалел). Первыми дежурными были иеромонах Афанасий и псаломщик Александр Афанасьевич Потапов, обладавший чрезвычайно высоким голосом. Едва открылись двери для впуска народа, иеромонах Афанасий громко возгласил: «Благословен Бог наш...», — а в ответ ему под сводами древнего собора разнеслось звонкое до пронзительности «аминь», и начался молебен владимирским угодникам. Входящий народ стал креститься, класть поклоны и ставить свечи у мощей. Таким образом, предполагаемое поругание святыни обратилось в торжественное богослужение. Инициатором установления дежурств был сам о. Афанасий.
В 1920 г. назначен наместником Владимирского Рождественского монастыря и возведен в сан архимандрита. С 18 июня 1921 г. он настоятель Боголюбовского монастыря, а через девять дней, 27 июня становится епископом Ковровским.
Архиерейская митра явилась для Владыки Афанасия подлинно терновым венцом. Перед хиротонией будущего архипастыря вызывали в ГПУ и угрожали репрессиями в случае, если он согласится стать архиереем[3]. Если до революции архиерейский жезл давал значительные социальные преимущества, то в 1920-е годы архиерейство не обещало ничего, кроме преследований и лишений.
Первый раз святителя Афанасия арестовали всего через семь месяцев после хиротонии. В период с 1922 - 1933 гг. Владыка несколько раз подвергался арестам, после осуждения отбывал сроки в лагерях на Соловках, в Туруханском крае.
Перед самым концом срока заключения, 23 декабря 1929 г., Владыка Афанасий без предъявления какого бы то ни было обвинения был подвергнут аресту и менее чем на неделю отправлен с Попова острова на Соловецкие острова, где среди заключенных свирепствовал повальный тиф. Затем под стражей возвращен на Попов остров и, когда заболел сыпняком, был помещен в заразные бараки, помещавшиеся в бывшей конюшне. Там на трехъярусных нарах лежали больные. Место Владыки оказалось в нижнем ряду, и сверху на него лились нечистоты. Тем не менее он выжил.
В конце февраля он в числе прочих заключенных подвергся медицинскому осмотру (причем им более часу пришлось стоять на холоде раздетыми), признан здоровым и отправлен этапом на три года в Туруханский край[4]. Этап шел через ряд тюрем — ленинградские «Кресты», Новосибирскую, Красноярскую пересыльную и Внутреннюю.
Во время пребывания Владыки в Туруханском крае, в 1930 г., во Владимире скончалась его любимая матушка Матрона Андреевна. Это была величайшая для Владыки утрата, оборвалась самая сильная его земная привязанность. Он совершил по матери три или четыре сорокоуста обеден (конечно, в домашних условиях), а к шестинедельным поминкам послал во Владимир рыбы из сибирских рек[5].
В августе 1933 г. он возвратился во Владимир. Владыка считал тяжелые годы заключения не потерей, а обретением. Периоды жизни на свободе были очень короткими, но удивительно насыщенными архипастырской деятельностью и духовными трудами.
О том, как жили заключенные, мы знаем достаточно много. Читая письма святителя Афанасия из лагерей и воспоминания людей, видевших его там, поражаешься какому-то органическому умению не замечать нечеловеческих бытовых условий, умению оставаться монахом, несмотря ни на что.
Вот фрагмент из его письма, написанного в Таганской тюрьме, где он ожидал отправления в ссылку. «А вот я смотрю сейчас на заключенных за дело Христово епископов и пресвитеров, — писал он матери, — слышу о православных пастырях, в других тюрьмах находящихся, какое спокойствие и благодушие у всех. А тюрьмы нам нечего бояться. Здесь лучше, чем на свободе, это я не преувеличивая говорю. Здесь истинная Православная Церковь. Мы здесь как бы взяты в изолятор во время эпидемии. Правда, некоторые стеснения испытываем. Но — а сколько у Вас скорбей. Постоянное ожидание приглашения в гости, куда не хочется. Попробуй тут устоять. А мы от всего этого почти гарантированы. И поэтому, когда я получаю соболезнования моему теперешнему положению, я очень смущаюсь. Тяжело положение тех православных, которые сейчас, оставаясь на свободе, несут знамя Православия. Помоги им, Господи»[6].
В 1936 г. его вновь арестовывают. Владыка Афанасий получил 5 лет Беломорских лагерей. Там пришлось ему трудиться в непосильном и непривычном деле — на лесоповале, на строительстве кругло-лежневой дороги, на лесобирже.
В начале Отечественной войны Владыка был отправлен в Архангельскую область в Онежские лагеря пешим этапом (400 км.). Трудно даже представить, как истощенный, измученный узник смог выдержать такое непосильное путешествие. В Онежских лагерях Владыка Афанасий пробыл до 30 июня 1942 г., после чего был направлен в бессрочную ссылку в Омскую область, а затем жил в г. Ишиме на квартире еще почти целый год. Но 7 ноября 1943 г. Владыка снова арестован и он начинает свое путешествие по тюрьмам.
Его лагерные письма больше напоминают письма человека, отправившегося с паломническими целями в отдаленный монастырь. Вот как он описывает совершаемое на нарах Белбалтлага (1940) рождественское богослужение и мысленное посещение могил близких людей: «Ночью с некоторыми перерывами (засыпал… о горе мне ленивому…) совершил праздничное бдение. После него пошел славить Христа рождшагося и по родным могилкам, и по келиям здравствующих. И там и тут одно и то же пел: тропарь и кондак праздника, потом ектенью сугубую, изменяя только одно прошение, — и отпуст праздничный, после которого поздравлял и живых и усопших, «вси бо Тому живы суть». Как будто повидался со всеми и утешился молитвенным общением. И где только я не был… Начал, конечно, с могилки милой моей мамы, потом и у папы был, и у крестной, а затем пошел путешествовать по святой Руси, и первым делом в Петушки, потом Владимир, Москва, Ковров, Боголюбово, Собинка, Орехово, Сергиев, Романов-Борисоглебск, Ярославль, Рыбинск, Питер, потом по местам ссылки — Кемь, Усть-Сысольск, Туруханск, Енисейск, Красноярск…» [7].
И в качестве комментария к этой «рождественской картинке» можно добавить, что это письмо написано 51-летним человеком с больным сердцем, задыхающимся при ходьбе, которому ежедневно приходилось совершать пятикилометровый путь до рабочего места, а сама работа заключалась в разгрузке дров, переносе только что сваленных деревьев, уборке снега и т. д.
Никакие предметы, имеющие отношение к церковной жизни, в этом лагере не допускались. Отбирались не только книги, но и, например, полученное в посылке крашеное пасхальное яичко. Несмотря на официальное разрешение находящимся в заключении священнослужителям сохранять длинные волосы, владыка подвергался насильственной стрижке.
В июле 1944 г. Владыку отправляют в Сибирские лагеря. Здесь снова направлен на физические работы. Сначала три месяца на полевых работах — уборке урожая, потом два года ассенизатором до 30 августа 1946 г.
В Темниковских лагерях Владыка был с 1946 г. Там он занимался плетением лаптей, а затем не смог больше выполнять и эту работу. Срок его заключения по приговору кончился 9 ноября 1951 г. Его задержали в лагерях более чем на четыре года. Задержки в освобождении бывали и раньше и всегда были особенно тягостны.
19 мая 1954 г. он переезжает в Зубово-Полянский инвалидный дом для бывших заключенных. Но и там не было свободы — без разрешения нельзя было выйти за пределы инвалидного дома. Первое время Владыка жил в каптерке. Это его устраивало, так как там удобно было варить себе обед (в столовую не ходил, избегая мясного), а главное, там он мог иногда оставаться один и молиться. «Согласен с Вами, что возможность быти одному — великое счастье. Недаром преподобному Антонию было сказано: "Бегай людей и спасешься". Я очень люблю быть в одиночестве. Я благодарю Бога, что имею возможность уединиться, оставаться хотя бы временами в полном одиночестве». Но в сентябре он пишет: «Люди в футлярах все пугаются... как бы чего не вышло?., и меня отрешили от каптерки...» Пришлось перейти в барак, жить в маленькой комнате впятером. Впрочем, сожители были спокойные, в помещении тепло. Имелось даже электрическое освещение, которое, правда, не всегда действовало. Обед готовил на двоих собрат иерей, сосед по комнате»[8].
Несмотря на стесненные обстоятельства, Владыка имел у себя некоторые книги — Псалтирь, Библию; пытался даже заниматься литературной работой — составлял избранные псалмы и величания на праздники и памяти русских святых, начал через своих близких хлопотать о переписке своих сохранившихся рукописей.
По собственным подсчетам Владыки Афанасия за годы архиерейства на кафедре он провел лишь 2 года, 9 месяцев и 2 дня, а «в узах и горьких работах» (т. е. в тюрьмах и ссылках) — 21 год, 11 месяцев и 12 дней[9].
Период старчества
В марте 1955 г. Владыка получил разрешение на переезд в Тутаев, а затем в Петушки. Там ему нашли квартиру в доме, где он прожил до конца жизни. Здесь у него была возможность работать над своими книгами и справлять келейное богослужение по Уставу, заниматься приведением в порядок своих прежних литературных трудов.
Где бы ни жил Владыка Афанасий, он старался в соответствии с возможностями справлять ежедневное богослужение — по книгам и в облачении.
Посещал Владыка Успенский храм в Петушках Храм Успения Пресвятой Богородицы в Петушках, несколько раз служил со Святейшим Патриархом в Троице-Сергиевой Лавре. Служил он однажды и во Владимирском Успенском соборе[10]. Но физических сил для общественного богослужения у него уже не хватало, и в последние годы пришлось удовлетвориться келейным его совершением. Зато оно совершалось со всей уставной точностью и полнотой и притом неукоснительно, хотя бы Владыке по нездоровью приходилось временами не только сидеть, но и лежать[11].
Одним, никогда не покидавшим Владыку стремлением было желание заниматься на пользу Русской Церкви церковно-литургической работой. Едва лишь условия его жизни становились хоть сколько-нибудь сносными и свободными, он стремился к этому. Тут, в Петушках, он и продолжал трудиться. Закончил и исправил труд о поминовении усопших, собирал, переписывал и исправлял службы русским святым.
Так и протекала жизнь Владыки в Петушках. Ежедневное выполнение всех служб, а в промежутках — работа над богослужебными книгами. Многие священники и миряне навещали его, советовались с ним. Ко всем, невзирая на лица, Владыка был радушен, приветлив. Всех старался скорее успокоить и накормить чем Бог послал. Некоторых людей, особенно нуждавшихся в покое и отдыхе, Владыка удерживал у себя на несколько дней. Трудно передать обаяние его личности. Для окружающих он был сама любовь.
На склоне лет Владыка Афанасий писал: «...когда христианские родители, исполняя завет Христа, помогают чужим, отнимая нечто у детей, все это отнятое сугубо возвратится детям. Утверждаю это, ибо знаю по собственному опыту. Я не помню своего отца, но все знавшие его, с кем мне приходилось встречаться, всегда отзывались о нем как о человеке очень добром, отзывчивом, готовом всякому помочь и добрым советом, и личной услугой, и материально. Запасных средств у него никогда не было. Когда родился я, мама говорила ему, что теперь надо быть поэкономнее. Но отец отвечал: "Теперь я помогаю людям, а когда у Сережи будет нужда, найдутся люди, которые ему помогут". И это точно сбылось. Мне приходилось бывать в очень тяжелых условиях, и всегда находились добрые люди, которые заботились обо мне, устраивали меня, помогали мне. Верю, что это только за добрые дела моего отца. Верю, будьте уверены и Вы, что добрые дела Вашей мамы принесут и для Вас многий плод...»
Святитель Афанасий умер 28 октября 1962 года. Его последние слова: «Молитва всех вас спасет». Его похоронили на Князь-Владимирском кладбище в г. Владимире, примыкавшем к опутанной колючей проволокой ограде тюрьмы, в которой ему неоднократно приходилось бывать.
Осенью 2000 года, после канонизации, мощи святителя были перенесены в Богородице-Рождественский монастырь. В течение долгого времени в помещении этого монастыря располагалось Владимирское ЧК. Крестный ход с мощами шел тем путем, по которому епископа Афанасия из тюрьмы водили на допросы.
Заключение
Одно поколение сменяет другое, а память святителя Афанасия жива в православных русских сердцах вместе с верой, что душа его упокоевается в селениях праведных.
Смерть разлучает людей, но не уничтожает памяти об умерших. У Бога нет мертвых, у Бога все живы , и владыка Афанасий остался в памяти множества знавших его людей не просто живым , добрым и мудрым человеком, но и праведным , благодатным духовным отцом. Близкие люди твердо верили, что его молитвы будут поддерживать их и после его кончины. Так крепнет духовная связь между людьми, преодолевающая земные законы тления.
Как видно из вышесказанного, святитель Афанасий неразрывно связан с нашим краем как своим пребыванием в г. Владимире, так и духовным общением со своими чадами. Он любил г. Владимир, ценил его древнюю историю и духовные традиции, и стремился как можно чаще бывать здесь. В городе Владимире прошло его детство, и Владыка считал его своей родиной.
Сегодня, когда наше Отечество находится в зоне конфликтов как извне так и изнутри, мы обращаемся к той основе духовно-нравственного наследия Владыки Афанасия, позволившей ему не погибнуть духовно в тяжелые времена.
Вспомним о пастырском служении исповедника Св.Афанасия. До 1917 года и в небольшие передышки между арестами, до своей кончины он не оставлял пастырского служения… В Полтавской Духовной семинарии, Владимирской духовной семинарии. настоятелем Боголюбова монастыря, наместником Владимирского Рождественского монастыря, епископом Ковровским.
Молитва была главным в жизни Святителя, этого он требовал и от других.
К себе он оставался чрезвычайно строг. «Самое главное - это вера. Без веры, какие дела кто ни творил, они не спасительны. Самая основа, фундамент- это вера. А второе-это покаяние. Третье - молитва. Четвертое - добрые дела. И хуже всякого греха - это отчаяние».
Кроме молитвы, другой святой обязанностью владыка считал свою работу за письменным столом. Перечень только главных литургических трудов святителя говорит о его гигантском вкладе на поприще христианского песнописца. «Служба всем святым, в земле Русской просиявшим» - жемчужина труда на всем жизненном пути.
В 1956 году духовные чада епископа вспоминают о встрече с ним в Петушках, где закончил свой земной путь Св. Афанасий. «За это время святитель очень изменился и выглядел очень слабым старцем. Он по-прежнему шутил. А в глубине его скорбных глаз светилась теплая печальная любовь. Скорбь и любовь к этим бедным, подчас очень слабым людям остались в сердце святителя до конца его дне».
Все, знавшие его, отмечали, что, не смотря на исповеднический путь своей жизни святитель Афанасий до конца своих дней излучал неудержимую любовь к ближнему. Личность святителя Афанасия является духовным ориентиром для нашего подрастающего поколения, тем примером духовно – нравственного величия, которое , произрастая из глубочайшего смирения, способно научить молодых людей той жертвенности и «культуре страдания», которое культурологически и религиозно столь свойственно русскому человеку.
Из писем святителя Афанасия исповедника, епископа Ковровского (Сахарова)
- «…паче всего наше утешение – это бездна Божия милосердия. Поистине мало спасающихся своими делами, безгранично число спасаемых Божиим милосердием, Божиим человеколюбием».
- «…не скорбеть нам нельзя. Но христиане и в скорбях своих… должны сдерживать себя, растворять свои скорби радостным утешением, что о нас печется Господь, что Он видит наши скорби и жалеет нас больше, чем как могут жалеть самые близкие нам люди».
- «… потерпите, не раздражайтесь, главное, не злитесь. Злом зла никогда не уничтожишь, не выгонишь его. Оно боится только любви, боится добра…»
- «Спаситель близко, Он подле Вас. Он ни на минуту не оставляет Вас. Нам иногда кажется, что мы как будто оставлены Им. Но это только нам, немощным, так кажется… Он с нами всегда. Он зрит наши страдания и за них венцы уготовляет».
- «Мы все грешные и недостойные и единственно уповаем на милость Господа, Который с любовию приемлет всех, притекающих к Нему».
- «Сокрушаться о грехах должно, но надо беречься, чтобы сокрушение не перешло в уныние. Постоянно памятуя о грехах, не надо забывать о безмерном Божием миловердии».
- «О грехах надо памятовать, надо сокрушаться и скорбеть, - но не надо унывать, не надо терять надежды. Много милости у Бога, без границ Его любовь. В неизмеримом океане Божия милосердия потонут моря наших грехов»
- «…некоторая оставленность иногда попускается Господом для нашего испытания, для усиления и укрепления нашей веры».
- «У нас много грехов, но есть одно, что должно утверждать нас в надежде на спасение, - это то, что при множестве грехов мы не отрицаемся от Бога. И согрешая, мы все же взываем с Псалмопевцем: Твой есмь аз…»
- «... у Господа двери милосердия всегда отверсты. И стоит нам хотя бы слегка толкнуть их, они сами отверзутся. А такой толчок – это наша смиренная молитва: «Твой есмь аз, спаси мя…»»
Список литературы:
Источники:
1.Архив Владимирской епархии. Фонд епископа Афанасия (Сахарова), опись 1, дела,1,2,3,4,5
2.Архив Владимирской епархии. Фонд епископа Афанасия (Сахарова), опись 5, дело 4
3."Житие святителя Афанасия, епископа Ковровского, исповедника и песнописца". М.: "Отчий дом", 2000 г.
4.Епископ Афанасий (Сахаров). О поминовении усопших по Уставу Православной Церкви. СПб.: Сатисъ, 1995.
5.Собрание писем святителя Афанасия (Сахарова), епископа Ковровского, исповедника и песнописца. М., 2001
Литература:
1.Иером. Дамаскин (Орловский). Мученики, исповедники и подвижники благочестия Русской Православной Церкви XX столетия: Жизнеописания и материалы к ним. М., 1992.
2.Катышев Г.И. Петушки обетованные. Владимир: Транзит-Икс, 2005
3.Фудель С.И. Воспоминания / Сост., подгот. текста, вступ. ст. и примеч. прот. Н.В.Балашова. - М.: Русский путь, 2009
4.Кравецкий А. «Святитель Афанасий Ковровский», Владимир 2007 г.
5.Инокиня Сергия(Ежикова) Святитель Афанасий (сахаров), исповедник и песнописец. М 2003
6.Чинякова Г.П. Служба всем святым, в земле Российской просиявшим – словесная икона святой Руси//Даниловский благовестник. Вып.9.М.,1998
[1]Собрание писем святителя Афанасия (Сахарова), епископа Ковровского, исповедника и песнописца. М., 2000 – с 75
[2] Там же, с 48
[3]АВЕ, ф. Е.А.(С), оп.1, д.1
[4]Кравецкий А. «Святитель Афанасий Ковровский», Владимир 2007 г. – с.68
[5] Там же, с. 86
[6]Собрание писем святителя Афанасия (Сахарова), епископа Ковровского, исповедника и песнописца. М., 2000 – с 97
[7] Там же, с 95
[8]Собрание писем святителя Афанасия (Сахарова), епископа Ковровского, исповедника и песнописца. М., 2000 – с 76
[9] Инокиня Сергия(Ежикова) Святитель Афанасий (сахаров), исповедник и песнописец. М 2003, с.286
[10]"Житие святителя Афанасия, епископа Ковровского, исповедника и песнописца". М.: "Отчий дом", 2000 г, с. 34
[11]Фудель С.И. Воспоминания / Сост., подгот. текста, вступ. ст. и примеч. прот. Н.В.Балашова. - М.: Русский путь, 2009, с 134
Уголок любви и памяти
Музей? Наверное, слишком громко. Скорее, музейная экспозиция. Экспозиция памяти святителя Афанасия в храме его имени. Под стеклом уникальные экспонаты. Их немного. Но они действительно редкие. Вот чугунок, в котором свт. Афанасий готовил себе пищу, живя в ссылке в Петушках. Его подарил нам священник Михаил Алексеев, настоятель храма Св. Троицы в с. Фетинино. Вот "туфелька" с ноги Афанасия Царьградского, святого, чье имя святитель Афанасий носит, подарок игумена Афанасия (Селичева), сейчас настоятеля Муромского Спасского монастыря. Вот знаменитые, (т.н. "глиняные") дикирий и трикирий - святитель Афанасий сделал их своими руками.
Под стеклом автограф святителя Афанасия - письмо духовному чаду, поздравление с праздником. Рядом архиерейское облачение, в котором мог служить свт. Афанасий (подарок Успенского собора г. Владимира), или вот: деревянный крест, сделанный руками о. Николая Гурьянова (т.н. Залитского). При чем здесь о. Николай? Все просто - один Дух, одна Любовь, одна судьба - жить и умереть в Боге!
Уголок любви и памяти - это наша встреча со свт. Афанасием, наш сыновний долг. Наша благодарность свт. Афанасию за его молитвы, его помощь, его любовь.